Коррупция навязывается нам оккупационной администрацией

Вор должен сидеть. Но не всякий

Борьба с коррупцией перестаёт быть либеральной

Автор – Андрей Полунин

Владимир Путин признал ошибкой либерализацию уголовного законодательства, которая позволила наказывать взяточников большими штрафами вместо лишения свободы. Об этом он заявил на заседании президентского совета по противодействию коррупции. «Практика показывает, что эта либерализация не работает должным образом. Антикоррупционная политика государства должна основываться на принципе неотвратимости наказания за подобные правонарушения», – сказал Путин.

Таким образом, в корзину отправлена ещё одна реформа Медведева. Напомним: весной 2011 года по инициативе тогдашнего президента были внесены поправки в Уголовный кодекс (УК) и Кодекс об административных правонарушениях (КоАП). Они позволили, в случае коммерческого подкупа или получения (дачи) взятки, применять наказание, альтернативное лишению свободы, – штрафы. Их величина может варьироваться от десятикратной до стократной суммы коммерческого подкупа или взятки, но не менее 25 тысяч рублей и не более 500 миллионов.

Но штрафы коррупцию не искоренили. По статистике, за первую половину 2013 года судами наложены штрафы за нанесённый ущерб в общей сложности на 20 млрд. рублей, а возмещены только 20 миллионов. Другими словами, 0,1% от украденных сумм.

Путин озвучил и другие цифры. Сославшись на данные МВД, он отметил, что количество выявленных коррупционных преступлений сократилось: в первой половине 2012 года их было 34,04 тысячи, в первой половине 2013 года – 29,5 тысячи. А вот число привлечённых к ответственности за это время выросло на треть – до 692 человек в первом полугодии 2013 года. Но «только 8% взяточников осуждены к реальным срокам лишения свободы, а большинство приговорены к штрафам, которые преступники не платят, находят всевозможные нормативные лазейки», – подчеркнул президент.

И вот – с либерализмом покончено. Владимир Путин провозгласил новый курс «эффективной работы по искоренению коррупции в системе госуправления». Курс подразумевает следующее:

• «персональную ответственность», которую должны нести руководители госорганов «за проникновение в аппараты лиц, рассматривающих службу, как источник личного неправомерного обогащения»;
• борьбу с коррупцией «внутри правоохранительных органов и судебной системы»;
• особое внимание к наиболее коррумпированным сферам – это «ЖКХ, потребительский рынок и оценка размера компенсации при ликвидации последствий стихийных бедствий, строительство и ремонт разного рода объектов», где «откаты», по словам Путина, достигают 30-50%.

Чисто технически борьба, видимо, будет вестись по формуле, озвученной главой президентской администрации Сергеем Ивановым: «Если человек в разумный срок штраф не выплатит, то возможна замена штрафа реальным сроком заключения». В Госдуме, похоже, уже готовы вновь ужесточать УК. Глава думского комитета по безопасности и противодействию коррупции, единоросс Ирина Яровая поспешила заверить, что новые предложения президента стоят «безусловного рассмотрения». «Все коррупционные преступления должны предусматривать серьёзную ответственность, жёсткость и неотвратимость наказания. Никакой либерализации быть не может», – заявила госпожа Яровая.

Можно ли таким способом искоренить коррупцию в России?

– Ужесточение антикоррупционного законодательства – лишь инструмент обеспечения лояльности элиты, способ подвесить на крючок любого чиновника или бизнесмена, – считает член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров. – Линия на ужесточение элите понятна. Но выступление президента не внесло принципиальной ясности в главную – с точки зрения элиты – проблему: как формулируются новые правила игры, по которым Кремль сегодня строит отношения с бюрократией?

«СП»: – Почему новые правила непонятны?

– Те вещи, которые ещё недавно вполне укладывались в рамки правил, теперь Кремль рассматривает как нарушения. Мы видим, что ряд чиновников были публично наказаны, в том числе, за нарушение новых положений о декларации доходов и имущества. С одной стороны, логично предположить, что новые правила просты – полная политическая лояльность в обмен на ненаказуемость. Однако дело «Оборонсервиса» и случай Сердюкова в эту формулу явно не вписываются: уж чего-чего, а лояльности Сердюкову было не занимать. Именно поэтому элита пребывает в состоянии растерянности – ясного сигнала Президента, за что именно поплатился Сердюков, она до сих пор не получила. А значит, непонятно, кто может оказаться следующим фигурантом антикоррупционного процесса.

– Зачем Путин «подвешивает» элиту, у него есть основания сомневаться в её лояльности?

– Путин действует превентивно. Когда страну лихорадят политические протесты, допустить раскол в элите и перехода её части на сторону протестующих – значит рисковать стабильностью системы в целом. Давление в этой ситуации необходимо, чтобы у элиты и в мыслях не было предать. Есть и другая причина давления – «список Магнитского». Он поставил Путина в трудное положение, поскольку поколебал ранее действующее правило: выполняй приказы «сверху» – и ты абсолютно защищён, в том числе со стороны иностранных государств. Можно сказать, «список» поставил под сомнение могущество Путина. На это Президент отреагировал репрессиями.

– Госдума уже просигналила, что готова ужесточить УК. Теперь мы увидим ряд показательных процессов?

– Думаю, власть не планирует показательных процессов. Дело Сердюкова демонстрирует, что власть не стремится набирать очки в глазах электората с помощью широкой антикоррупционной кампании. Иначе электорат получит возможности указывать, кто из чиновников станет следующей целью. С точки зрения Кремля, это недопустимо: цели кампании определяла только власть, а не, допустим, Transparency International или какие-нибудь рассерженные горожане. Именно поэтому мы не видим популистских шагов со стороны Путина в борьбе с коррупцией. Антикоррупционная кампания – исключительно внутриэлитная «игрушка».

Об этом же говорит список жертв кампании, который озвучил на заседании президентского совета Сергей Иванов. Все чиновники, которые пали жертвами новой системы контроля доходов и имущества – чиновники третьего-четвёртого ряда. Но никак не первого, и даже не второго. Это делает публичную антикоррупционную кампанию похожей на надводную часть айсберга. Можно лишь предполагать, что и в отношении чиновников первого ряда включены репрессивные механизмы. Но это сугубо непубличные механизмы «для внутреннего пользования».

– В условиях приближающейся экономической катастрофы и неспособности предложить перспективную социально-экономическую модель, неизбежным для власти становится организация стабилизирующего репрессивного инструмента, – уверен председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов. – Так же власть действовала в 1937 году. Только в 1937-м процессы проходили в формате политическом, а теперь основным форматом станет антикоррупционный. Репрессии – не только способ контролировать элиту. Они ещё и своеобразный ответ на вопрос «где деньги?», который кланы задают президенту. Кланы привыкли к определённому уровню освоения средств, а теперь финансовые потоки истощаются, и уровень потребления элиты падает.

Теоретически Путин мог бы не затевать репрессии, а найти новые источники дохода для элиты. Но на деле взять их неоткуда. Поэтому выход у Президента один – периодически воспитывать отдельные кланы через организацию против них антикоррупционных процессов. Это позволит, кроме того, снизить количество бенифициаров освоения бюджетных средств.

– Эти процессы позволят Путину набрать политические очки?

– Проблема в том, что репрессивные процессы чрезвычайно трудно контролировать. Если начнётся антикоррупционная кампанейщина в ситуации, когда 90% чиновников объективно можно обвинить в коррупции, последствия могут быть самыми разрушительными. В том числе, для Путина. На мой взгляд, ключевым направлением деятельности главы государства должны стать не репрессии, а форсированная новая индустриализация, подъём страны…

– Речь идёт о борьбе с конкретными коррупционерами, – убеждён председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов. – Ужесточение уголовного законодательства для этого необходимо. Иначе получается, как в Башкирии. Там чиновника уличили во взятке 3 миллиона рублей, наложили штраф – 300 миллионов. Но когда дело дошло до возмещения ущерба, оказалось, что чиновник гол как сокол. Всё, что удалось забрать приставам – гараж да старый «мерседес». Чиновник этот, к слову сказать, преспокойно гуляет на свободе. Этот пример наглядно показывает, что действующая система наказания далека от идеала.

Я сторонник того, чтобы коррупционер возвращал украденные деньги. Но сделать это возможно только через реальную перспективу, что иначе, в случае невозврата, он сядет в тюрьму минимум на 10 лет. И не сможет, не вернув деньги, выйти по условно-досрочному-освобождению (УДО). Думаю, только в этом случае коррупционеры будут возвращать наворованное. Поймите: коррупция угрожает национальной безопасности России, и наказание за неё должно быть адекватным, а не таким, как за мелкое хулиганство или пьяный дебош…

Источник

Заседание Совета по противодействию коррупции

Владимир Путин провёл заседание Совета при Президенте по противодействию коррупции

Видео

Добрый день, уважаемые коллеги! Поговорим сегодня о результатах государственной политики в сфере противодействия коррупции.

За последнее время был принят целый ряд шагов по минимизации коррупционных рисков на всех уровнях госуправления, расширен круг должностных лиц, обязанных предоставлять сведения о доходах и имуществе. Декларировать доходы теперь должны все руководители муниципальных и госучреждений, а также госкомпаний.

С этого года введён контроль и за крупными расходами должностных лиц. Высокопоставленным чиновникам запрещено владеть и пользоваться иностранными счетами, вкладами и финансовыми инструментами. Соответствующие законы были приняты в декабре 2012 года и в мае 2013 года. 5 апреля текущего года принят новый закон, который изменил правила проведения госзакупок, начиная от этапа планирования и заканчивая этапом контроля деятельности заказчиков и их должностных лиц.

Широкое распространение получила практика антикоррупционной экспертизы законов, что позволяет снижать коррупционные риски, заранее исключить противоправные, двусмысленные нормы, открывающие лазейки для самоуправства и злоупотребления чиновников. Внедряются чёткие административные регламенты предоставления госуслуг. Ограничиваются возможности для всякого рода проверок и другого необоснованного вмешательства в деятельность коммерческих организаций. Системной антикоррупционной мерой стала и работа по дорожным картам улучшения делового климата. Прогресс здесь отмечают и отечественные предприниматели, и зарубежные эксперты.

Наши эксперты по-разному относятся к этим оценкам, но, тем не менее, можно отметить, что буквально на днях был опубликован ежегодный доклад Всемирного банка о состоянии делового климата в различных государствах мира, и, по оценкам авторов этого доклада, Россия в этом рейтинге поднялась на 92-ю позицию, тоже не ахти чего вроде бы, но, тем не менее, в 2011 году Россия занимала только 120-е место.

Мы должны и дальше последовательно двигаться по этому пути, хорошо понимая: чем лучше деловой климат, чем эффективнее и оптимальнее административные процедуры, тем меньшее поле создаётся для коррупции и тем больше возможностей для роста экономики, для развития страны в целом.

Теперь позвольте об антикоррупционной работе наших правоохранительных органов несколько слов сказать. По данным МВД, количество выявленных преступлений коррупционной направленности в этом году сократилось. Если в первом полугодии 2012 года их было зарегистрировано более 34 тысяч, если точнее – то 34 049, то в первом полугодии 2013 года – 29 501. Конечно, нужно внимательно проанализировать эти цифры. Никакой самоуспокоенности здесь быть не должно – с учётом скрытого, латентного характера коррупционных преступлений. И потом, конечно, нужно на статистику внимательно смотреть. Я надеюсь, что прокуратура за этим внимательно наблюдает.

Далее. Число привлечённых к ответственности взяточников за этот же период времени выросло почти на треть – 32%. За первую половину текущего года за получение взятки осуждено почти 700 человек – 692, если быть более точным. Между тем, и на это хотел бы обратить внимание особо, только 8% взяточников осуждены к реальным срокам лишения свободы. Большинство приговорены к штрафам, которые преступники не платят, находят всевозможные нормативные лазейки.

Решение о либерализации в этой сфере, как мы знаем, были приняты ещё в 2011 году. И мы тогда все с этим согласились, надеялись, что это будет обращением к совести тех людей, которые совершают те или иные правонарушения. Но, судя по всему, практика показывает, что эта либерализация не работает должным образом. И нужно проанализировать, что здесь происходит, и хотел бы от вас услышать соответствующие предложения. Хочу повторить: антикоррупционная политика государства должна основываться на принципе неотвратимости наказания за подобные правонарушения. И на всех направлениях борьбы с коррупцией надо действовать последовательно, наступательно.

Хотел бы обратить ваше внимание на несколько направлений.

Первое. Нам нужна более эффективная работа по искоренению коррупции в системе госуправления. И начинаться она должна, что называется, на дальних подступах – с отбора кандидатов на ту или иную должность. Любой гражданин, который хотел бы стать муниципальным или госслужащим, должен чётко понимать: вступление в должность неразрывно связано с жёсткими антикоррупционными требованиями, с определёнными ограничениями, которые человек обязан строго соблюдать. Исходим из того, что он берёт на себя эти обязанности добровольно. Это добровольный выбор каждого человека. В свою очередь, руководители государственных органов всех уровней должны нести персональную ответственность за проникновение в аппараты лиц, рассматривающих службу, как источник личного неправомерного обогащения.

Второе. Надо более жёстко пресекать коррупцию внутри правоохранительных органов и судебной системы. Проявления коррупции в структурах, призванных обеспечивать правопорядок, ощутимо подрывают доверие общества к власти и проводимой государством политике.

Далее. Анализ прокурорской и следственной практики, результатов независимых исследований показывает, что ряд сфер особенно подвержены коррупции: это, мы все об этом тоже хорошо знаем, прежде всего, жилищно-коммунальное хозяйство, потребительский рынок и оценка размера компенсации при ликвидации последствий стихийных бедствий, строительство и ремонт разного рода объектов. За выгодные заказы с предпринимателей здесь, по данным наших институтов, в том числе института МВД, требуют возврата денег, или так называемые откаты, в 30, а подчас и в 50%. В некоторых регионах «тарифы» на взятки и откаты хорошо известны и даже меняются с учётом инфляции. Конечно, можно было бы над этим посмеяться, если бы это не было так печально.

В этом смысле тоже хотел бы услышать от вас предложения о мерах, которые позволят снизить уровень коррупции в этих отраслях. В полной мере это относится и к антикоррупционой защите крупных инфраструктурных объектов, которые мы реализуем или только запускаем.

И конечно, наша важнейшая задача – это повышение уровня правосознания в обществе. Антикоррупционные стандарты поведения, основанные на знании общих прав и обязанностей, должны стать нормой для всех. Общество и бизнес справедливо требуют от власти неукоснительного соблюдения этих правил, но при этом порой сами, тоже должен это отметить, остаются безучастными наблюдателями. Больше того, подталкивают подчас власть к коррупционным проявлениям, пытаясь порешать таким образом свои бизнес-интересы.

Напомню, что теперь в законодательстве закреплена обязанность всех коммерческих и некоммерческих организаций принимать меры по противодействию коррупции. Но хочу повторить: только требования закона, только формулировки этих требований недостаточно. Нам необходимо сформировать общественную атмосферу неприятия коррупции (мы об этом много раз уже говорили) и в том числе, конечно, выстроить надёжную систему обратной связи между обществом и государством. Каждый сигнал о коррупции и коррупционных проявлениях должен получать адекватную реакцию.

В завершение ещё раз подчеркну: повысить эффективность антикоррупционной работы, добиться кардинального снижения уровня коррупции в обществе можно только действуя последовательно и системно. И все предпринимаемые нами меры должны быть именно такими, уважаемые коллеги.

Источник