Неизвестные сведения о лучшем диверсанте Советского Союза

Тайная война полковника Старинова

Автор – Сергей Буйло

Профессиональная деятельность полковника И.Г. Старинова многие годы была засекречена. Первые упоминания об уникальных операциях легендарного советского диверсанта и разведчика появились в печати более чем через 10 лет после окончания Отечественной войны. В конце 90-х годов воспоминания И.Г. Старинова «Записки диверсанта» были опубликованы в альманахе «Вымпел».

В предлагаемом очерке описаны практически неизвестные широкой публике подробности двух уникальных операций, осуществлённых Стариновым в ростовский период его боевой работы. Суть первой – разработка и организация серийного производства 56 000 минно-взрывных устройств, на семь месяцев задержавших продвижение немцев на Юге России. Вторая – проведение диверсионной операции в тылу у немцев и захват трофейной «атомной тетради», послужившей толчком к созданию атомного оружия в нашей стране.

Информация разведки о работах над каким-то сверхмощным оружием в Англии, США и Германии стала просачиваться в Советский Союз ещё в 1940 году. Однако наши ведущие учёные придерживались мнения, что создание такого оружия – это дело весьма далёкого будущего…

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии, немецкие войска быстро продвигались вглубь территории СССР, и руководству нашей страны уже было не до поиска путей создания какого то «мифического» сверхоружия! Однако, уже через несколько месяцев атомная проблема напомнила о себе руководству страны самым неожиданным образом!..

Город Ростов-на-Дону занимает важное стратегическое положение на Юге России, и его не зря называют «воротами на Кавказ». Осенью 1941 года военная ситуация вокруг Ростова была очень сложной. С декабря 1941 года и до самой се­редины июля 1942 года наши части держали оборону на реке Миус. Сдерживание неприятеля требовало применения огромного количества различных мин, а их катастрофически не хватало. Для устройства минно-взрывных заграждений на подступах к городу, уже в середине декабря 1941 года была сформирована специальная оперативно-инженерная группа Южного фронта под руководством легендарного полковника И.Г. Старинова.

Историческая справка: Военный инженер Илья Григорьевич Старинов, 1900-2000 гг. – «диверсант номер один Советского Союза», организатор и исполнитель уникальных диверсионных актов в тылу противника в Испании и во время Великой Отечественной войны. Именно он организовал минирование важных стратегических объектов мощными фугасными радиоминами перед сдачей нашими войсками Харькова в 1941 году, а затем, в нужное время, их дистанционный подрыв из Воронежа по закодированному радиосигналу городской радиостанции. Под развалинами тогда погибли начальник харьковского гарнизона генерал Георг фон Браун и много других высших немецких офицеров, а работа харьковского транспортного узла дезорганизована на длительное время. Эта тайная операция была настолько секретной, что вплоть до начала 60-х годов ошибочно приписывалась деятельности мужественных харьковских подпольщиков. После войны И.Г. Старинов стал профессором, и многие годы преподавал в высших учебных заведениях министерства внутренних дел и госбезопасности…

Для защиты Ростова командование наметило установить около семидесяти тысяч мин, пятьдесят шесть тысяч из которых предстояло сделать в самом городе. Однако прежде, чем дать промышленным предприятиям заказ на серийное изготовление деталей новых мин, следовало усовершенствовать их конструкцию и разработать технологию производства. Для решения этих задач и организации процесса производства мин было решено задействовать экспериментальные мастерские Ростовского (ныне Южного федерального) университета.

Это подразделение Ростовского госуниверситета (РГУ) было крупным научно-производственным и учебным предприятием высокой квалификации ещё до начала Великой Отечественной войны. Оно выпускало сложные физико-химические приборы, которые ранее ввозились из-за границы. Мастерские размешались в подвальных помещениях физико-математического факультета, и с самого начала войны помогали использовать разработки учёных университета для целей повышения обороноспособности нашей страны. Так, мой отец, И.И. Буйло, работая на кафедре экспериментальной физики физмата РГУ, участвовал в разработке светящегося в темноте люминофора, выпускаемого мастерскими для указа­телей бомбоубежищ. Тогда, сотрудничая с экспериментальными мастерскими РГУ, он и познакомился с И.Г. Стариновым.

По просьбе Старинова из полка народного ополчения был отозван «ростовский Кулибин» инженер С.В. Гриднев, который вскоре был назначен начальником специального секретного КБ по разработке мин при мастерских. Сначала монтажом мин занимались приехавшие в Ростов вместе со Стариновым бывшие бойцы-интернационалисты Испанской республиканской армии во главе с Доминго Унгрия. Ученик и боевой товарищ Старинова по Испании капитан Унгрия в 1936 году командовал в Испании диверсионным батальоном специального назначения, а затем, уже в чине подполковника, 14-м партизанским корпусом.

Интересная связь времён: четверо ветеранов этого корпуса через 20 лет вместе с Фиделем Кастро высадились на Плайя Хирон для организации революции на Кубе! После падения Испанской Республики Унгрия эмигрировал в СССР. Испанцы самоотверженно трудились с утра и до самой ночи, собирая за сутки до сотни сложных мин. Однако рабочих рук всё равно не хватало, и к монтажу секретных мин вместе с испанцами стали привлекать ростовчан, в основном девушек-комсомолок и подростков допризывного возраста.

В канун нового, 1942 года экспериментальные мастерские РГУ передали документацию и первые образцы новых мин промышленным предприятиям. Окончательную сборку мин производили в мастерских РГУ. Детали для мин и взрывателей стал поставлять завод Ростсельмаш, металлические корпуса для осколочных фугасов – завод Красный Аксай, а корпуса деревянных противотанковых и противопехотных мин – ростовская фабрика клавишных инструментов. По этому поводу в университете шутили, что нынешняя ростовская музыка врага не обрадует! Большинство мин имело оригинальную, неизвлекаемую конструкцию, не позволявшую их разминирование немецкими сапёрами.

В конце февраля, начале марта 1942 года произошли очень ин­тересные события, о которых после войны сообщил И.Г. Старинов в письме моему отцу. Помогая отцу вести переписку со Стариновым, я поначалу удивлялся, почему Илья Григорьевич печатает свои письма на машинке, а не пишет их от руки. Причина оказалась простой: ещё в 1940 году во время Финской войны пуля снайпера сильно повредила Старинову правую руку, он получил инвалидность, но в виде исключения был оставлен на военной службе…

Вот, что написал Илья Григорьевич моему отцу в постскриптуме к поздравительному письму с Новым 1975 годом: «...В ночь на 23 февраля 1942 года... был совершён налёт на гарнизон противника Коса Кривая на северном побережье Таганрогского залива... (Эту спецоперацию организовал И.Г. Старинов. – Прим. С.И. Буйло). В результате налёта гарнизон был уничтожен, захвачены пленные, трофеи, в том числе и важные документы. Старшина Репин М.А. доставил среди других документов и толстую тетрадь...

Я попросил прочитать её тех преподавателей Ростовского университета, которые хорошо знают немецкий язык... В тетради было много формул, графиков, схем... При отъезде из Ростова в Москву я передал тетрадь от­ветственному работнику аппарата Уполномоченного Госкомитета обороны по науке, доктору химических наук С.А. Балезину, и он обнаружил, что в тетради отнюдь не фантазия, а реальные суждения о возможности использования атомной энергии в военных действиях... Тогда и было принято решение вести разработку по созданию такого оружия и нами...».

На снимке приведены фрагменты письма И.Г. Старинова о трофейной «атомной» тетради и одной из страниц этой тетради, показанной в телефильме «Братство бомбы».

Озвученная в письме И.Г. Старинова информация о существовании некоей таинственной «атомной тетради» меня сразу же заинтересовала, однако первое официальное упоминание о ней я обнаружил лишь спустя 10 лет в воспоминаниях уполномоченного Государственного Комитета Обороны (ГКО) по науке профессора С.В. Кафтанова. Воспоминания Кафтанова опубликованы в 1985 году журналом Российской академии наук «Химия и жизнь». В своих воспоминаниях Сергей Васильевич написал, что именно эта «атомная тетрадь», наряду с предупреждением физика Г.Н. Флерова, побудила его и академика А.Ф. Иоффе обратиться в ГКО с письмом о необходимости срочного создания в СССР научного центра по проблемам ядерного оружия.

Кафтанов рассказал, что на заседании ГКО, где рассматривалось это предложение, некоторые ключевые ведомства были против. Однако И.В. Сталин походил, походил и сказал: «Надо делать». Так, в самый разгар войны гигантские усилия и средства нашей страны были перенаправлены на создание принципиально нового вида оружия – атомной бомбы!

К лету 1942 года обстановка на Южном фронте резко ухудшилась. Группу полковника И.Г. Старинова срочно отозвали в Москву заниматься организацией спецподразделений для работы в тылу противника. Налаженное Стариновым в РГУ производство по сборке мин работало отлично. Каждый месяц из мастерских на фронт увозили до 15 тысяч мин, от которых наступающая немецкая армия несла большие потери. В конце концов, вражеская разведка установила местоположение главного в Ростове объекта по сборке мин, и 8 июля 1942 года во время налёта авиации прямым попаданием авиабомбы была разрушена и подожжена та часть здания физмата, где в подвальных помещениях размещались экспериментальные мастерские.

Бомбардировка была прицельной, и бомбили именно мастерские. Мало кто из юных монтажников-минёров тогда остался в живых. Сотрудники и студенты успели спасти более 20-ти человек. Однако налёт продолжался, и от нового попадания авиабомбы потолки подвалов рухнули. Вражеские бомбардировщики совершили и третий заход, но теперь бомбы упали цепочкой по улице Максима Горького, и часть здания (в которой во время налёта находился мой отец) всё-таки уцелела.

24 июля 1942 года немцы заняли Ростов. После освобождения Ростова нашими войсками и возвращения университета из эвакуации, встал вопрос о восстановлении разрушенных экспериментальных мастерских. В январе 1945 года отца назначили директором мастерских и ответственным за их восстановление. В изготовлении мин больше не было необходимости, и экспериментальные мастерские РГУ возобновили производство сложных физико-химических приборов. Осенью 1945 года демобилизовался из рядов Красной Армии бывший главный инженер мастерских М.С. Шульман. Ему отец и передал мастерские в конце ноября 1945 года, а сам вернулся к своей основной работе – ассистента кафедры физики физмата РГУ. В память о погибших работниках мастерских, в 1974 году внутри здания бывшего физмата РГУ установлена мемориальная доска…

Трофейная «атомная тетрадь» многие годы пролежала в закрытых архивах, и сам факт её существования был тайной. В наши дни существование этой тетради уже не является секретом. Так, несколько страниц в книге известного историка разведки Владимира Лота «ГРУ и атомная бомба» посвящены событиям именно вокруг «атомной тетради». Книга была им написана в 2002 году по архивным документам, носившим до того времени гриф «Совершенно секретно». В этой же книге я нашёл имя автора тетради. Убитым офицером оказался немецкий физик-ядерщик Г. Вандервельде. Как этот учёный попал на фронт, что он делал под Таганрогом, и почему его тетрадь попала именно к полковнику Старинову – остаётся тайной до сих пор. В своих воспоминаниях профессор Кафтанов предполагал, что автор атомной тетради искал на юге России урановую руду.

 Время идёт, и четыре фрагмента из «атомной тетради» недавно были показаны в телевизионном фильме «Братство бомбы», снятом по заказу ОАО «Первый канал». Нынешнее местонахождение тетради точно мне неизвестно. По некоторым данным, в настоящее время «атомная тетрадь» хранится в Москве в музее Института атомной энергии им. И.В. Курчатова…

Жаль, что такой отважный патриот, столь много сделавший для нашей Родины, так и остался в чине полковника! Очевидно, основной причиной этого были подозрительность и недоверие тогдашнего высшего руководства ко всем, побывавшим за границей воинам-интернационалистам. Так, вернувшись из командировки в Испанию в 1937 году в чине полковника, И.Г. Старинов, только благодаря заступничеству К.Е. Ворошилова (чего тот вообще-то никогда не делал!), был вычеркнут из расстрельного списка шпионов-изменников Родины!

Аналогичная судьба была и у мужественного лётчика, «китайского» добровольца А.И. Грисенко (см. «Повесть о ростовском Маресьеве»). Он тоже, как вернулся в 1938 году из командировки в Китай полковником так, занимая генеральские должности, и остался до окончания службы в чине того же полковника! Видные же военачальники-интернационалисты Я.В. Смушкевич, П.В. Рычагов и многие другие вообще были расстреляны, как враги народа…

Сокращённый вариант очерка опубликован в газете «Вечерний Ростов»

Сергей Буйло, доктор физико-математических наук, Южный федеральный университет