Редкая хрень

 

Глава свердловской полиции Михаил Бородин…

 

Из блога Евгения Ройзмана

Редкая хрень

Завершено расследование уголовного дела в отношении мужчины, обвиняемого в незаконном лишении свободы нескольких реабилитанток некоммерческой организации «Благотворительный фонд «Город без наркотиков»

Первым отделом по расследованию особо важных дел СК России по Свердловской области завершено расследование уголовного дела в отношении неработающего жителя Екатеринбурга 34-летнего Игоря Ш., обвиняемого в совершении восьми эпизодов преступления, предусмотренного п."а" ч.2 ст. 127 УК РФ (незаконное лишение человека свободы, совершённое группой лиц по предварительному сговору), а также одного преступления, предусмотренного ч.3 ст. 127 УК РФ (незаконное лишение человека свободы, повлёкшее по неосторожности смерть потерпевшего).

По данным следствия, гражданин Ш., действуя совместно с другим обвиняемым по этому делу – 36-летним Евгением М. (в настоящее время находящимся в международном розыске), в 2011-2012 годах незаконно лишил свободы девять реабилитанток женского реабилитационного центра некоммерческой организации «Благотворительный фонд «Город без наркотиков», находящегося в посёлке Сарапулка города Берёзовского. При этом одна из реабилитанток – 29-летняя женщина – в результате не принятия к ней своевременных мер по оказанию медицинской помощи, в которых она на момент нахождения в центре остро нуждалась, впоследствии скончалась в городской больнице Берёзовского.

Следствием также установлено, что все девять потерпевших по данному уголовному делу доставлялись в реабилитационный центр на основании устной договорённости или письменного соглашения, заключённого между родственниками реабилитанток и руководящими работниками центра. При этом сами реабилитантки своего согласия на нахождение в центре не давали, поэтому помещались туда против своей воли. По прибытию в центр, реабилитантки первоначально помещались в «карантин», снабжённый запирающимися устройствами и замком, что также лишало их возможности передвигаться в неограниченном пространстве по собственному желанию, выбирать место своего пребывания и общаться с родственниками и близкими людьми.

Кроме того, за нарушение установленного в «карантине» распорядка к реабилитанткам применялись спецсредства (наручники), которые снимались с них только на период принятия пищи и отправления естественных потребностей. Для предотвращения случаев самовольного ухода с территории центра обвиняемым и другими лицами по его поручению использовались системы видеонаблюдения. При возникновении же случаев самовольного ухода реабилитанток с территории центра его сотрудниками, в том числе и обвиняемым, предпринимались меры к их принудительному возвращению в центр, тем самым потерпевшие вновь лишались свободы.

В настоящее время производство следственных действий по уголовному делу завершено. После выполнения требований уголовно-процессуального законодательства об ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела, оно будет направлено для утверждения обвинительного заключения и последующей передачи в суд для рассмотрения по существу.

Необходимо также отметить, что уголовное дело в отношении 36-летнего обвиняемого Евгения М. выделено в отдельное производство, в связи с тем, что он скрылся от следствия и объявлен в международный розыск. Ссылка

UPD Комментарии Насти Удеревской

Особенно мне понравилась фраза «Для предотвращения случаев самовольного ухода с территории центра обвиняемым и другими лицами по его поручению использовались системы видеонаблюдения»...

Выводы следующие

1. С трудом насобирали 8 эпизодов по ч.2 ст. 127, при этом сами же говорят, что на реабилитацию лица помещались на основании письменного соглашения.

2. За уши притянута ч.3 ст. 127 УК РФ – неоказание медпомощи умершей от менингита Казанцевой. Не докажут никогда, ибо это прямая ложь. Игорь три дня подряд вызывал скорую, есть детализации телефонных переговоров и вызовов. Кроме этого, приехавшие на второй день фельдшера – сами отказались госпитализировать Казанцеву. И даже в больнице диагноз Татьяне поставили только через несколько дней после госпитализации.

3. Ну и всё самое интересное начнётся в суде. Посмотрим, кто окажется прав.

Вот, что думаю. Через Женский прошло семьдесят человек. На момент разгрома было пятьдесят четыре. То есть незаконное удержание применялось приблизительно к одной из семи. Как факт признаётся, что потерпевших привозили родители. В таком случае, родители не только соучастники, но и организаторы. Почему их не привлекли?! Как собираются из этой ситуации выходить? Видео добровольного согласия есть по каждой потерпевшей. Если следователи СК потеряли эти видеозаписи, то копии у нас есть.

Как можно вменять Игорю неоказание помощи Тане Казанцевой, если есть общеизвестный доказанный факт – скорая не приехала! И ещё совет дали – уксусом обтирать! А потом привели фельдшеров. Фельдшера осмотрели, пожали плечами, ничем не помогли и сказали – вызывайте скорую. Это не Игорь виноват, что на огромную территорию Берёзовского района было всего две машины скорой помощи, и в те дни у них было по 80-90 вызовов в сутки! Игорь причём?!

Интересный факт: следователь Давыдов, который вёл тогда дело, в эти же дни столкнулся сам, у его маленького сына поднялась температура до 39,4! А он был на дежурстве. Он позвонил в эту же скорую. А ему дословно, ровно также как и Игорю говорят: «Уксусом оботрите!» А он уже наученный и говорит: «Сейчас я возьму табельное оружие, приеду к вам и натру вам уксусом всё, что пожелаете!» Вобщем, всё понятно объяснил, и они сразу же к маленькому мальчику поехали.

Работала по этому делу большая следственная группа, куда входили следователи по особо важным делам СК по Свердловской области, следователи ГСУ ГУ МВД по Свердловской области, оперативное сопровождение осуществляли оперативники отдела по борьбе с организованной преступностью, задействованы были несколько десятков оперов, велось огромное количество оперативных и технических мероприятий – наружка, прослушка, болтушка, клеветушка и лгушка, привлекались бойцы СОБРА, ОМОН, куча сотрудников ГИБДД по Свердловской области, следствие и оперативные сотрудники г. Берёзовского, участковые и оперативники других городов России, осуществлялись командировки многих сотрудников в Москву, Волгоград и другие города, и всё это в рабочее время! Ну и ещё куча разных дармоедов и бездельников крутились возле этого дела. И ничего не высосали. А Фонд выстоял.

Если суд будет справедливым – Игоря освободят. Не сомневаюсь.

Без прикрас

Сегодня с утра в ленте увидел: «Отдам фортепиано». Позвонил и договорился. Наши уже съездили, забрали, повезли на Женский. Оказывается, несколько девчонок у нас играть умеют. Одна даже училась. Вот мы и при музыке. Ирина, Вам спасибо!

Заехала дочь одного известного режиссёра. Его привёл к нам известный оператор. Режиссёр стал рассказывать мне, что потерял дочь. И в ходе разговора, до меня вдруг дошло, что она жива!

Я говорю:

– Эй, Вы чего! Давайте попробуем!

А он только рукой махнул:

– Да не, всё бесполезно... Сто раз уже пробовали.

Но я уже закусился.

– Везите, – говорю, – справимся.

И привезли. Фифа такая. Ещё бы! В юности у Михалкова играла. Сейчас, конечно, уже подустала. Да и кто б не устал? И бланш у неё под глазом знатный. Осмотрелась по сторонам, и говорит: «Не понимаю, что я тут в вашем зоопарке делаю?» Ну правильно – она москвичка, а тут сплошная Сарапулка. Ну, ничего, пришла в себя. Отец себя правильно повёл. Нормальная сейчас, похорошела даже.

Со школьницами непросто было. Одна шестнадцатилетняя пошла в девятый класс в Сарапулке, а двоих устроили в Берёзовском, в десятый. Паша договаривался. Приятно, что все пошли навстречу. Возить будем. С машиной решили.

Операции пошли каждый день. По героину мало работы. В основном – соли, JWH. Молодых много. Со школ звонят не переставая. Всю следующую неделю буду работать с детьми.

Парни с Детского в мастерской у Самодела работают по несколько часов. Упросили, чтобы им в субботу разрешили поработать полный день. Юра московский – самый серьёзный, но стараются все. Уже работали на токарном станке. У Фёдора проблемы с устным счётом. Обнаружили, когда проходили штангенциркуль. Фёдорычу поставлено на вид. Он, похоже, за него до сих пор сам считал. Ищем варианты с машиной, а шестёрку заберём для ребят, в качестве учебного пособия. Будут разбирать, и собирать заново. И смотреть, куда приспособить лишние детали. Снег сойдёт – будут учиться ездить.

Один, самый умный, шёпотом спрашивает Самодела: «Денис Борисович, а как тут с куревом?» А Самодел шёпотом отвечает: «А вот с куревом, парни, здесь – никак».

Саня одиннадцатилетний ходит в столярку. Начал что-то сам колотить. Ему нравится. Пусть, вон, Фёдорычу индивидуальную табуретку сколотит.

В Быньгах всё завалило снегом. Намело под окна. Огребались весь день. И площадку вокруг Храма расчистили. Парни с батюшкой всё так и ездят с концертами по школам, да приютам, да больницам. Сегодня в Верхнем Тагиле выступали в детдоме со спектаклем, а художник Шишкин мента играет. А Сева у него – собака. Там у них по спектаклю эпизод драматический – валенки украденные ищут. Шишкин, такой, натуральный мент, при форме и кобуре выходит на сцену. А беспризорники увидели мента и как давай свистеть и улюлюкать. Короче, тот ещё контингент. Но смотрели внимательно, а в конце устроили овацию. Наши, естественно, тоже раскланялись.

На Изоплите народу прибывает. Вечером заехал потренироваться – в спортзале тесно. Оживает Изоплит.

На Белоярке сложнее. Хозяйство большое, народу немного, и перемело всё. Но справляются. Раньше, до разгрома, сто двадцать – сто сорок человек, бывало до ста пятидесяти.

Сегодня звонок странный: «Женя, спаси меня, забери, пристегни там к батарее в своём подвале наручниками, не могу больше пить!!!» Я откуда знаю, кто звонит-то? «Ладно, – говорю, – приезжай». И забыл. Вдруг заваливает в кабинет какой-то колдырь, да и наглый такой колдырь, шапка норковая набекрень, и на шее цепь золотая с крестом. И зубов не хватает. Зато грудь волосатая. И такая вонь от него, что все птички петь перестали! И лезет же ко мне обниматься! Мать честная, да это ж дядька мой! Я говорю:

– Э-э, Палыч, ты чего?!

А он говорит:

– Новый год отмечал. Остановиться не могу!

– Да хорош врать, – говорю, – ты, похоже, ещё на демонстрации седьмого ноября начал.

А чего делать-то? Забрали. Парням говорю: «Внимательно с ним. Боюсь, через пару дней его белочка стебанёт». А надо сказать, что с алкоголиками гораздо серьёзнее всё. Это наркоманам ничего не делается. Алкоголики нежные. Прокапать придётся. Решим. Он так-то рукастый. Придёт в себя, поработает в столярке. Глядишь – кого-то чему-то научит. Всё польза.

Такая вот наша жизнь.

Бобик сдох

В Областной газете несколько дней назад появилась подлая статья одного неудачливого, полузабытого журналиста, где он самоотверженно вылизал все замаранные попки и, походя, попытался лягнуть Фонд. Пожал плечами. Тем более, что Областную газету читать можно только по приговору Верховного Суда. Зато стало понятно, что затея с государственным реабилитационным центром в Карпинске провалилась, и никто не знает, как выходить из ситуации. Содержать его дальше на бюджетные деньги нелепо и преступно. А объявить о том, что ошиблись – не хватает мудрости и смелости. И теперь эти затейники, пытаются перекрыться подобными статьями и красивой картинкой в телевизоре.

Судите сами – торжественно открыли государственный реабилитационный центр. Новый, сверкающий. Бесплатный! Реклама – каждый день! Хвалебные отзывы от ручных журналистов! И... в течение полугода работы, ни разу не сумели заполнить даже наполовину. Мало того – перед Новым Годом там вообще ни одного наркомана не осталось, а после праздников вернулись только двое, оба упоротые.

Егор Бычков сегодня приехал оттуда, рассказывает – Санаторий для наркоманов

Как бы Ребцентр как бы работает, рассказали нам на днях областные СМИ. Действительно, работает. Правда, притом, что в Свердловской области десятки тысяч наркоманов, Ребцентр в Карпинске рассчитан всего на 25 коек, за полгода своей работы он ещё ни разу не был полон. Более того, за полгода своей работы он ещё ни разу не был полон хотя бы наполовину. Вот и сейчас в нём не больше 10 человек (информация на вчерашний день).

Большинство попавших на реабилитацию... делают то, что хочет сделать любой наркоман, лишившийся возможности колоться и имеющий безпрепятственный выход на улицу – уходят. В Карпинске огромная текучка реабилитантов. Там есть, только один человек, находящийся на реабилитации всего три месяца. Получается, чтобы области отчитаться о первом выпускнике, этот парень должен ещё, как минимум, три месяца продержаться в Центре (при заявленных сроках реабилитации полгода-год). Получается, к тому времени, когда РЦ сможет заявить о первом прошедшем полугодичный курс реабилитации, Центр проработает уже девять месяцев. Повторюсь, что это при условии, что «старожил» РЦ не уйдёт оттуда. Но реальная статистика покидающих центр говорит о том, что ни через девять месяцев, ни через год никаких реабилитировавшихся мы не увидим.

Ещё одна причина, по которой центр не наполняется, со слов сотрудников Центра, заключается в том, что между курсом детоксикации в наркологии и попаданием в Ребцентр, наркоманы успевают уколоться. С направлением на реабилитацию в руках приезжают в Карпинск... вмазанные. И хоть, по слухам, в области и действует негласное распоряжение выдавать направления на реабилитацию всем подряд, центр пуст. Ну правильно, после недели под капельницей в наркологии, наркоман что делает в первую очередь? Конечно, колется.

И ещё: пройти полугодовую реабилитацию вовсе не значит бросить колоться. То есть даже чисто теоретически невозможно предположить сроки, когда «Урал без наркотиков» поможет хотя бы одному человеку. Точно так же, невозможно предположить, во сколько обойдётся реабилитация этого человека для налогоплательщиков.

Заявленная сумма дотаций из бюджета области на этот год – более 11 млн. рублей. Прибавим к этому десятки миллионов на открытие Ребцентра. Прибавим расходы на «Урал без наркотиков» с офисами, раздутым штатом сотрудников, поварами суши-роллов, собраниями в пятизвёздочных гостинницах и договорах со СМИ на освещение своей деятельности, а также строительства Ребцентра на Широкой речке, куда только на проектную документацию потратили почти 20 миллионов рублей, и мы поймём смысл слов областного министра здравоохранения Аркадия Белявского, заявившего, что «Это не такие большие деньги. Но если мы вырвем из этой среды хотя бы одного-двух человек, будем считать, что затраты окупились…»

Да и непонятно, какой смысл открывать второй ребцентр на Широкой речке, если первый Ребцентр не могут наполнить? Чтобы у области было два пустых ребцентра для наркоманов, а не один? Областные власти готовы тратить любые деньги на раскрутку мертворождённого «Урала без наркотиков». Тратить, никого не спрашивая, о целесообразности таких трат. Тратить, ни перед кем не отчитываясь. Тратить, вопреки здравому смыслу.

Для эффективной реабилитации наркозависимых необходим закон о принудительном лечении наркоманов. Такие законы есть во всех цивилизованных странах. Ещё в августе прошлого года, Евгений Ройзман обратился к губернатору Свердловской области Куйвашеву с предложением разработать депутатами Заксобрания закон о принудительном лечении наркоманов и направить его в Госдуму. Губернатор не отреагировал. А значит, у губернатора не стоит задача бороться с наркоманией и кого-то реабилитировать.

Для понимания: Реабилитационный центр в Карпинске не занимается реабилитацией наркоманов. Он занимается целованием наркоманов в жопу. За деньги налогоплательщиков. Жители Свердловской области не оплачивают реабилитацию наркоманов. Жители Свердловской области оплачивают отдых в санатории для наркоманов. И сотрудники карпинского ребцентра это знают. И областной Минздрав это знает. И губернатор это знает. В моём распоряжении есть видеозапись, на которой действующий сотрудник карпинского ребцентра прямым текстом говорит: «Это санаторий!». Я могу понять доброе желание жителей области оплатить наркоманам «излечение» из своего кармана. Но оплачивать наркоманам санаторий в перерывах между употреблением наркотиков, вряд ли кто-то согласен.

И напоследок: В Ребцентрах Фонда «Город без наркотиков», перед тем как их начали громить, одновременно находилось на реабилитации до трёхсот человек. И очередь стояла. В Карпинске 10. Понятно же, у какого из Ребцентров больше шансов спасти чью-то жизнь?

P.S.

У нас сейчас на реабилитации около 100 человек. Люди идут и идут. И мы стараемся помочь. У нас они не колятся, и многие из них бросят употреблять наркотики навсегда. И мы ни разу не попросили и не потратили на это ни одной копейки бюджетных денег.

У соседей

Смотрю, как силовики рвут на части Челябинского губернатора Михаила Юревича. Ситуация не простая. Юревич – молодой и толковый губернатор. Мы соседи, и нам это видно (тем более, нам тут есть с чем сравнивать). Судя по всему, нет у силовиков ничего на губернатора. Почему? Да из опыта. Когда реально зацепились и идут по следу – работают на кошачьих лапах. Не делают лишних движений, никаких утечек в СМИ, никаких заявлений, не реагируют на выпады в свой адрес и отчитываются уже результатом, заколотив последний гвоздь. И вообще, работают точечно.

А тут – всё хаотично, громко, и похоже на какое-то ковровое бомбометание, сопровождаемое пиар поддержкой. Психическая атака. Не берусь судить, в чём причина. Вижу, что присутствуют и личные моменты, и коммерческие, и политические. История нелепая, некрасивая, оставляет много вопросов и, конечно, же, портит инвестиционный климат.

Источник

 

Сайт «Город без наркотиков»

Сайт «Страна без наркотиков»

Книга «Город без наркотиков»

Интернет-газета Znak.com