Растление – обратная сторона гуманизма

Растление – обратная сторона гуманизма

Автор – Павел Раста

«Русские виноваты уже только потому, что их больше» © Сергей Адамович Ковалёв

Знаете, я не смог пройти мимо этой замечательной цитаты из «видного российского правозащитника» и знатного предателя Ковалёва, даже несмотря на то, что тема этой статьи бесконечно далека и от Чечни, и от темы войны в целом. Но уж больно эпиграф этот подходит к тому, о чём я сегодня хочу с вами поговорить, дорогие друзья. Подходит философски. Подходит по лежащим в его глубине смыслам. Извращённая мораль, которой эта цитата просто пышет, и которая сейчас практически поставила на колени белую цивилизацию (ну или, по крайней мере, её западную часть) — вот тема нашего сегодняшнего разговора.

Наш великий баснописец (да и просто выдающийся поэт начала 19-го века) Иван Андреевич Крылов написал как-то, что у «сильного всегда бессильный виноват». Что ж, не поспоришь. Это факт. Хорошо ли это? Разумеется, нет. Это плохо, аморально и вообще антиобщественно, если уж на то пошло. Однако есть вещи и похуже. Хоть, на первый взгляд, они могут и не казаться таковыми. И об этих худших вещах высказался другой видный деятель того же 19-го века: Отто фон Бисмарк. И, по его мнению, гораздо хуже ситуации, когда сильный терроризирует слабого, ситуация, когда слабый терроризирует сильного.

Недавно в Париже и других крупных городах Франции прошли массовые демонстрации, едва не вылившиеся в настоящее восстание. Вызвано это было тем, что новоизбранный французский президент-евросоциалист Франсуа Олланд решил выполнить своё предвыборное обещание, данное толерантной публике: убрать из законодательства Франции слова «отец» и «мать», заменив их политкорректными эпитетами «родитель 1» и «родитель 2». А как же без этого? Раз толерантные геи и лесбиянки теперь могут усыновлять детей и даже вступать в браки, то им, бедненьким, может быть обидным такой гендерный шовинизм, как слова «отец» и «мать». Это же просто недопустимо в современном обществе, пропитанном благотворным нектаром общечеловеческих ценностей...

Вот только французы благородный порыв не оценили и вышли на улицы. И, судя по всему, они этого очень давно хотели: толпа протестующих оказалась в разы больше, чем ожидали даже организаторы, демонстрация парализовала несколько департаментов Парижа, а сами демонстранты настроены были крайне агрессивно и крайне нетолерантно — пытавшихся возражать гей-активистов они просто били. Кстати, там же под раздачу попала и не разобравшаяся в ситуации группа «FEMEN», пытавшаяся креативно пооскорблять французских католиков и, в итоге, чудом спасённая от них полицией. Знаете, в тот день я зауважал французов.

Так почему же это произошло? Ведь мало кто уже ожидал от самой толерантной нации Европы такой бурной реакции? А всё просто: терпимость к меньшинствам там приняла такие формы, что жизнь для большинства начала отчётливо становится невыносимой. Абсолютно невыносимой. Невыносимой настолько, что даже граждане Западной Европы, чьи мозги шесть десятилетий промывались людоедской «Франкфуртской школой», не смогли терпеть дальше. Забавно, что общество, в которое так рвётся элита современной РФ, становится тошнотворным для тех, кто сам в нём живёт.

Но меня интересует другой вопрос: а как вообще получилось так, что меньшинства приобрели такую власть? Благодаря чему стал возможен такой жуткий метафизический надлом величайшей цивилизации в истории?

Конечно, самым ярким примером здесь являются т.н. «сэксменьшинства» (то есть извращенцы, говоря нормальным языком). Но начать сегодня я хочу, всё же, не с них, а с другой, менее заметной, но не менее деструктивной паразитической группы западного общества — феминисток. Сегодня я натолкнулся на весьма характерную публикацию, выложенную сайтом «ИноСМИ»:

Калифорнийский университет в Санта-Крузе опубликовал новое исследование гендерных норм и брачных предложений. Примечательно, что оно обходится без теорий, предполагающих, что женщины внутренне предрасположены любить блестящие штучки в бархатных коробочках из-за чего-то там, что началось в доисторические времена.

Одно это ставит данную работу выше большинства тех, которые в наши дни обычно привлекают внимание журналистов, хотя в её выводах нет ничего неожиданного. Опросив пару сотен студентов, исследователи выяснили, что подавляющее большинство респондентов, которых просили представить себе гипотетическое брачное предложение, предпочитали, чтобы мужчина предлагал брак женщине.

«Две трети студентов обоих полов заявляют, что они “определённо” хотят, чтобы в их отношениях брак предлагал мужчина. Лишь 2,8% женщин заметили, что они “в общем-то” хотят делать предложения сами, но ни один мужчина не говорил, что предпочитает этот вариант. Характерно, что никто из студентов мужского или женского пола также не говорил, что “определённо” хочет, чтобы предложения делали женщины».

Такие результаты неудивительны не только потому, что представления о браке у молодёжи формируют телеканал TLC и опыт родительского поколения, но и потому, что, как отмечают исследователи, продвижение женщин к равенству там, где затрагиваются культурные нормы, связанные с семьёй и браком, по-прежнему идёт медленно. Есть люди, которые до сих пор считают романтичным, когда мужчина просит руки женщины у её отца. Впрочем, отрадно уже то, что мы, по крайней мере, больше не ведём переговоров о том, сколько коров жених должен отдать в обмен на невесту.

Лору Бек (Laura Beck) с сайта Jezebel всё это крайне разочаровывает, и она хочет, чтобы мы силой воли превозмогали этот сексизм, лишающий женщин самостоятельности, за исключением права сказать «да» или «нет». Причём, даже это право часто подрывается при публичном предложении — формат публичности гарантирует неодобрение толпы в случае отказа. «Дорогие гетеросексуалки, — говорит она, — давайте не будем тянуть время и просто начнём предлагать парням на нас жениться. Это облегчит дело».

Разумеется, она шутит, но всё это в целом помогает понять, почему сексизм трудно преодолеть одной силой воли. В случае с предложениями, дело не только в безоговорочной приверженности сексистским гендерным нормам, но и в реальной стране им не подчиниться.

И культура, и СМИ постоянно убеждают женщин, что мужчины не хотят жениться, что мужчинам нужен только секс, и что женщины отчаянно нуждаются в «знаке качества» — кольце на пальце. Женщины отлично знают, что принято считать: если мужчина действительно хочет на тебе жениться, он попросит руки. При выборе из двух стереотипов — пассивная принцесса, очарование и красота которой заставляют мужчину упасть перед ней на колени, и тревожная неудачница, заставляющая мужчину вступить с ней в брак против его желания — женщины всякий раз выбирают первый. Чтобы это изменить, нам необходимо коренным образом перестроить восприятие гендерных отношений и романтики в нашей культуре и отойти от стереотипов мужчины-распутника, не умеющего любить, и женщины, помешанной на браке. Источник

Поначалу текст вверг меня в ступор. Мыслей было две: «Они что, серьёзно?» и «Они что, издеваются?». Но, к сожалению, мне с самого начала было понятно, что оба этих вопроса вполне риторические. В сухом остатке статьи просматривается следующее:

1) американских феминисток до безумия возмущают такие «проявления сэксизма», как романтика в отношениях и любой намёк на ведущую роль мужчины (главным грехом является то, что мужчина первым делает предложение, и это их буквально удручает);

2) особое негодование у американских феминисток вызывает то, что преобразования «там, где затрагиваются культурные нормы, связанные с семьёй и браком, по-прежнему идёт медленно» (а, иными словами, слишком медленные темпы разрушения института семьи);

3) со всеми этими ужасными проявлениями сэксизма они готовы биться не на жизнь, а на смерть.

Возникает, опять же, два вопроса: а) здоровы ли они?; b) здорово ли общество, в котором такое становится возможным? И снова оба этих вопроса абсолютно риторические.

Но давайте попытаемся разобраться, что из себя представляет движение феминисток. Поначалу оно преследовало «благородные цели защиты прав угнетённых женщин». Но это только поначалу. Как сейчас в полголоса говорят на том же Западе: «Феминистки — это собрание злых женщин за право унижения мужчин». Это такая шутка англо-саксонская.

А если без шуток, то известный американский исследователь Роберт Уилсон сказал: «Если в некоторых феминистских сочинениях заменить слова «мужчина» и «женщина» на, соответственно, «чернокожие» и «белые», то в результате эти произведения будут звучать как пропаганда расизма» (с). И это правда. Но не вся, а лишь внешняя её сторона.

В действительности же основной целью движения феминисток защита прав женщин не является уже давно. Потому, как не от чего их защищать — все равные права, какие только есть, западные представительницы прекрасного пола уже имеют. И доказательством такой глобальной подмены понятий является то, что деятельность радикальных феминисток во многом уже давно направлена против самих женщин. Да, вы не ослышались, коллеги. И это не метафора. Одна из лидерш феминистического движения (кажется, это была Андреа Дворкин), по совместительству лесбиянка (куда ж без этого?) открыто заявляла, что главным врагом «освобождения женщин» являются другие женщины, вступающие в брак и создающие семью.

По их постулатам понятия «брак», «проституция» и «уход за детьми» практически официально поставлены в один ряд. А посему таким женщинам всеми силами необходимо создавать атмосферу максимальной нетерпимости в обществе (вплоть до физического воздействия). Такие женщины, по их понятиям, должны высмеиваться, унижаться и подвергаться обструкции. И всё это сдабривалось эмоциональными заклинаниями г-жи Дворкин: «При патриархате каждая женщина — жертва в прошлом, настоящем и будущем. При патриархате дочь каждой женщины — жертва прошлого, настоящего и будущего. При патриархате сын каждой женщины — иуда, а также неизбежно насильник и эксплуататор других женщин» (с).

Вывод из этого сделала её сторонница Салли Герхард: «Численность мужчин должна быть уменьшена и сохранена на уровне 10% от общей популяции» (с).

Ещё дальше пошла другая феминистка-лесбиянка Валери Соланас, издавшая идеологический труд, название которого говорит само за себя: «Манифест общества полного уничтожения мужчин». Замечу, что г-жа Соланас не просто об этом говорила, а, будучи биологом по образованию, вела на сей счёт исследования, экспериментируя на мышках.

Прошу понять меня правильно: я крайне далёк от того, чтобы воспринимать этих идиоток всерьёз. Вернее, настолько всерьёз. Тем более, что эти «истребительницы мужчин» не понимают главного. Того, что всеми этими феминистками воистину движет. Обратите внимание на тех, кто пропагандирует такого рода идеи «женского освобождения». Посмотрите на них пристально, и вы поймёте, что это классические «женщины-аутсайдеры». Да, именно они!

В традиционном обществе у них не было бы никаких шансов ни на построение своего личного благополучия, ни на какое-либо серьёзное участие в распределении производимых обществом материальных благ. Таких как они традиционное общество содержит из жалости, из своего традиционного гуманизма (заряд которого есть в любой традиционной культуре, даже если она практикует людоедство). Они — жертвы. В психологическом смысле и в смысле их социальной роли. Те самые «сирые и убогие», которых в традиционном обществе принято жалеть.

Но вот только в условиях волны либерализма и толерантности эти самые аутсайдеры решили перераспределить материальные блага в свою пользу. Обратите внимание, разве не этим занимаются феминистки? По-моему, как раз именно этим. И ярость их направлена не только на мужчин, но и на женщин, аутсайдерами не являющихся. Потому, что они для них — враги никак не меньшие. Их враг ведь не мужской род. Их враг — общество, в котором они аутсайдеры по естественным причинам. Я подчёркиваю: по естественным, а не по чьему-то злому умыслу. «Омега-особи» чистой воды.

И тот политический режим, который они возводят, я бы назвал «тиранией жертв». Отсюда, к чему им истреблять мужчин на самом деле? Это всё равно, что резать курицу, несущую золотые яйца. Я не берусь называть точные цифры, но от 80% до 95% материальных благ нашего общества производят именно мужчины. А что же феминистки? Они рвутся на тяжёлые работы? Они требуют для женщин права пахать за плугом? Добиваются квот в кузнечном или сталелитейном производстве? Да как-то нет. Но зато они требуют прав на руководящие посты и всё, что не связано с производством или тяжёлым физическим трудом, но связано с паразитизмом.

Симптоматично, не правда ли?..

Читать статью полностью…